Интервью с Ральфом Хюттером и Флорианом Шнайдером из Triad Magazine, 1975 год (перевод)

Интервью с Ральфом Хюттером и Флорианом Шнайдером

Автор: Сол Смейзис

 Triad Magazine, июнь 1975 г.

Более подробная радиоверсия этого же интервью 

 (Triad Radio, Чикаго, 20 апреля 1975 г.)

Хотя обычному слушателю может легко показаться, что Kraftwerk походят на Pink Floyd и «космическую музыку» в целом, на самом деле, всё вовсе не так просто. Космос – лишь часть идеи Kraftwerk, а ещё в неё входят время, механика, пространство, визуальные и другие сенсорные явления. Они работают над своей музыкой в союзе с представителями других искусств и с нетерпением ждут, когда, наконец, появится возможность выпускать видеодиски со своими произведениями. В их композициях всё чаще встречаются слова. 

“Autobahn” по своей сути чисто описательная работа, благодаря которой слушатели могут стремительно прокатиться по знаменитой немецкой автостраде. В этой композиции неразрывно соединяются воображение и действительность: она начинается со звука захлопывающейся двери автомобиля и продолжается воссозданными на синтезаторах звуками проносящихся по дороге машин. Зловещие, шепчущие созвучия “Kometenmelodie” легко взмывают в эфир и позволяют слушателям в одиночку пережить потрясающий пространственный опыт. 

Музыканты берут каждодневные ситуации и превращают их в драматические события. Точно так же, как писатели и поэты играют со словами и фразами, художники – с цветами и перспективой, а скульпторы – с объёмами и формами, Kraftwerk играют со звуками. Свойства, характерные для всех этих видов искусства, присущи и их музыке. У неё есть объём, язык, цвет, форма, и все эти компоненты смешаны и превращены в единое произведение. Их музыка намечает лишь несущие линии, во многом оставляя слушателям возможность самостоятельно раскрасить их и наполнить содержанием. Занимаясь таким неопределённым и нематериальным видом искусства, Kraftwerk блестяще умеют превращать привычные звуки каждодневной жизни в волнующие и одухотворённые переживания.

Triad: Применимо ли к вашей музыке определение «космический рок»?

Ральф: Мы – часть индустриального поколения. Когда мы росли…

Флориан: … нас очень увлекали звуки разных механизмов, которые мы использовали в своей музыке, технологическая сторона повседневной жизни. Технология нас не пугает. Мы используем её, как она есть. Природа нам тоже нравится, но нельзя сказать, что техника чем-то лучше или хуже природы. Нужно принимать все эти явления такими, как они есть сегодня.

Ральф: Иногда мы в своей музыке обращаемся к космическим темам, как, например, в “Kometenmelodie”, но у нас есть и очень «земные» темы, которые очень конкретны и связаны не с внешним космосом, а с внутренним: с человеком, его телом, и эти темы очень тесно связаны с повседневной жизнью.

Флориан: Мы смотрим фильмы, бываем в разных местах, собираем визуальные впечатления, и это часто влияет на нашу музыку, и тогда она превращается в акустический фильм или акустическую поэзию. Так мы пытаемся передать то, что мы видели и слышали. Несколько лет назад у нас был концертный тур, и перед одним из концертов мы долго ехали по автобану, поэтому когда мы начали играть, эта скорость сохранилась в музыке. Наши сердца всё ещё бились быстро, и поэтому ритм музыки тоже сильно убыстрился.  

Triad: В основу другой вашей песни лёг звук крутящейся рулетки.

Ральф: Да, её движения. Мы хотели запечатлеть нестатическое явление, потому что музыка сама по себе – нестатическое явление. Она вся связана со временем и движением во времени. Она постоянно изменяется. 

Triad: В вашей музыке есть место танцу?

Ральф: Да, в Германии некоторые современные балетные труппы использовали нашу музыку и создавали под неё постановки. 

Флориан: Их хореография походила на компьютерный танец, танец роботов. Сценические движения были очень механистичные. 

Ральф: Когда мы играем на концерте, мы тоже, можно сказать, танцуем. Мы не двигаемся, как в настоящем танце, но во всём теле присутствует это ощущение. Ощущаешь себя танцором. 

Флориан: Танцует твой мозг. Электронные звуки танцуют у себя в колонках.

Ральф: Мы думали об этом уже давно, но только в прошлом году смогли создать то, что, как нам кажется, можно назвать оркестром динамиков. Это именно то, чем, как мы считаем, является Kraftwerk: неакустический, электронный оркестр из динамиков.

Группа – это единый инструмент. Мы играем на микшерах, плёнках, фэйзерах, мы играем на всей системе Kraftwerk. Это всё один инструмент. В том числе и освещение и атмосфера в зале. 

Флориан: Иногда я могу ощущать звуки на вкус. Звуки передают гораздо больше ощущений, чем только те, которые можно уловить на слух. Всё тело способно ощущать звуки. 

Ральф: Представьте себе деревья. На что похоже из звучание? Даже не обязательно, чтобы этот звук был слышен. Можно просто написать свои предположения, и люди сами смогут представить себе этот звук или воспроизвести его у себя в голове. 

Triad: Вы слушаете какую-то другую музыку, кроме электронной?

Ральф: Да, конечно. Иногда мы слушаем радио, а ещё мы слушаем жизнь, шум, или то, что люди обычно воспринимают как шум, который, естественно, является источником для музыки среды. Идя по улице, можно услышать симфонию, если только быть достаточно открытым, чтобы слушать её.  

Флориан: Этому ты и учишься, когда работаешь с электронными инструментами. Ты определяешь источник звука и твои уши учатся анализировать любой звук. Мы слышим, как над головой пролетает самолёт, и я могу назвать все явления, из которых состоит его звук: вибрации, эхо. Всё эти явления природы…

Ральф: … и чем больше ты учишься этому, тем больше удовольствия получаешь. Ты всегда можешь обнаружить новые звуки, которые раньше никогда не слышал. Иногда, когда слушаешь контекст, в котором они образуются, это просто захватывает. Например, звуки животных в парке, машин и людей одновременно. 

Флориан: Музыка даёт очень широкое поле для ассоциаций, в том смысле что кто-нибудь может создать какой-нибудь звук, записать его на плёнку и проиграть для 50 или 100 или 1000 человек, и у каждого из этих людей создастся разное впечатление от того, что они услышали. Это не похоже на кино, где почти все видят одно и то же. Думаю, визуальные образы гораздо менее гибкие, но когда звучит музыка, у людей в головах появляется так много разных музык. 

Ральф: Да, именно музык. Много музык. 

Флориан: Когда играешь на сцене, можно приспособить музыку под эти разные типы голов, но ты знаешь, что люди всё равно воспринимают её по-разному. Некоторые засыпают, некоторые оживляются, некоторым она не нравится, и они уходят, некоторые потом возвращаются, некоторые даже не встают со своих мест. На одно и то же воздействие бывают самые разные реакции. 

Ральф: Мы импровизируем так же, как это делается в восточной музыке и в рагах. Наши импровизации гармонически не структурированы. 

Флориан: Мы предпочитаем создавать звуки. Симфонии звуков. Мы часто применяем натуральные лады… например, из обертонового звукового ряда. Мы стараемся всё делать просто – чем проще, тем лучше. В прошлом мы пытались сочинять кучу всякой усложнённой мути, в которой все старались сыграть как можно больше нот за секунду или минуту, но через некоторое время мы пришли к самому главному. 

Ральф: Надо в какой-то момент задуматься и честно у себя спросить: что именно тебе хочется делать? А не прятаться за виртуозной игрой или за…

Флориан: … за усилителями.

Ральф: … надо стать более открытым для самых простых вещей. 

Флориан: Нам не нравятся пышные созвучия, мы предпочитаем более изящные звуки. 

Ральф: У нас ушло несколько лет на то, чтобы прийти к тому, что мы делаем сейчас, мы шли к этому шаг за шагом. И надо будет сделать ещё много шагов, чтобы прийти к чему-то ещё.  

Флориан: Вначале мы играли на акустических инструментах. Многие из наших друзей играли с нами в прошлом, но жизнь продолжается, некоторые из них уходят из группы, а некоторые приходят в неё. В конце концов мы поняли, что не хотим использовать во время концертов громкую ударную установку. Потом год мы играли только вдвоём. Мы использовали ритм-машину, но это не полностью нас устраивало. Она хорошо подходила для одной композиции, но использовать её целый вечер было слишком скучно, и поэтому мы решили сконструировать электронные барабаны, так как хотели, чтобы в нашей музыке были ритмы. Мы спроектировали и сконструировали их, и сейчас с нами в группе играют двое ударников. 

Ральф: С ними появляется много возможностей изменять звучание, ведь электронная музыка создается из белого шума, поэтому можно брать какие тебе хочется или нравятся частоты – когда работаешь с электронными инструментами, можно выбирать те частоты, которые больше подходят для каждой конкретной идеи. Словно художник, ты можешь выбирать для своей картины те оттенки цветового спектра, которые тебе нравятся. 

Флориан: Сейчас мы сотрудничаем с одним художником, который воплощает в жизнь некоторые наши визуальные идеи.  

Ральф: Мы считаем себя не столько музыкантами, сколько теми, кто создаёт произведения, используя разные средства и способы самовыражения, будь то живопись, поэзия, музыка, даже кино. В идеале, нам хотелось бы донести свои идеи до людей. 

Флориан: Мы не слишком хорошо себе представляем, к чему мы придём: может быть, начнём больше использовать визуальные образы или слова. 

Ральф: Мы ждём, когда появятся видеодиски – в Германии они уже скоро будут доступны. Может быть, это и станет нашим следующим шагом, потому что вместе с музыкой у нас возникает множество визуальных идей, и они и музыка влияют друг на друга.

Более ранний перевод этого интервью на русский есть здесь: http://www.fingus.ru/publ/48-1-0-125   

Нашла его только когда закончила свой )). 

Английский текст, с которого делала перевод, скопировала много лет назад не c electriccafe.info, а с какого-то другого сайта, который сейчас уже куда-то пропал. Там были три вводных абзаца, которых нет в тексте с electriccafe.info (фактически, у них это просто транскрипт аудиозаписи, а не интервью в том виде, как оно появилось в журнале).